Кулебаки на пороге грядущего века. Часть 2
Только вьюги улеглись - мы с тобою развелись. Есть занятие опять - мал-помалу отвыкать.
МАРКСИСТСКИЙ МАЯТНИК
То, что воевали вовсе не с монархическим гнётом, а с самой Российской империей, явствует хотя бы из того, что Александра II Освободителя, названного так в историографии за отмену крепостного права в 1861 году; автора судебной реформы, введшей суд присяжных; автора городской реформы, позволившей участвовать в управлении не только богатым людям; ограничившего законодательно свои самодержавные полномочия и автора реформы образования, многократно расширившей сеть народных училищ по всей империи; вот именно этого «прогрессивного» по всем идеологическим параметрам царя агитаторы марксизма, болтавшие о том, что государь реально делал – пять раз пытались убить и на шестой убили.
И если не сделать краткий экскурс в суть вопроса, то, скорее всего, многое останется для нас непонятным.
Первое что сделал Маркс – это создал новый искусственный политический язык, позволяющий ему и его последователям нелицеприятные, а порой просто чудовищные явления преподносить общественному мнению как логичные, уместные и само собой разумеющиеся. Словотворчество всегда предваряет попытки манипуляции общественным мнением. Жить в Доме Толерантности может даже современно, но вот жить в Доме Терпимости как-то уже не хочется. А в государстве терпимости? Вот так замена одного слова с ярко выраженным негативным смыслом на нейтральный малопонятный для большинства термин позволяет порядки борделя распространить на целую страну и даже части света, а их жителям остаётся только гадать – как так получилось, что все телеканалы, все газеты и журналы заполонили проститутки, стриптиз и откровенное порно?!
Поэтому, если вы хотите грабить не выборочно, а всех подряд, назовите владельцев любой частной собственности каким-нибудь дурацким словом, например, «буржуа», заклеймите его позором во всех своих проплаченных СМИ и грабьте на здоровье. Да и не грабёж это вовсе, оказывается, а «экспроприация экспроприаторов». «Пролетарий» с латинского помимо значения «простонародный» имеет второе значение «производящий потомство». Тех, кто быстро понял, что на самом деле стоит за этой терминологией из словаря Остапа Бендера, можно казнить без суда и следствия и назвать это «беспощадным красным террором против врагов революции».
Николай II, прозванный марксистской пропагандой "кровавым", ангел с крыльями на фоне пришедших ему на смену "гуманистов"
- Я не пойму никогда, почему убивать во имя свободы хорошо, а во имя самодержавия дурно, - скажет как-то небезызвестный террорист Борис Савенков.
Но кто проплатил все СМИ из своих незримых того периода «фондов Сороса»? Кто проплатил само создание марксистского учения и его раскрутку в столь грандиозных масштабах?
Ответ достаточно очевиден – те, у кого есть на это деньги и кого Карл Маркс, внук немецкого раввина, забыл раскритиковать в своём «Капитале». Речь о банкирах и ростовщичестве. Маркс подробно и, как доказано некоторыми независимыми экономистами, лженаучно рассмотрел промышленный капитал, но ни словом не обмолвился о краеугольном камне «капиталистической» системы – банкирском, ростовщическом капитале.
Стратегическая задача марксизма – помочь идеологически снести все монархическо-самодержавные национальные державы, раздробить их на подконтрольные мировой олигархии «штаты» (читайте работу Ленина «О Соединённых Штатах Европы»), население лишить, как говорилось выше, национальности, гражданственности, истории, философия заменялась на пропаганду. В некоторых советских историко-революционных фильмах высмеивались якобы слухи о желании марксистов разрушить институт семьи.
- Всё будет обчее! Скотина, бабы, ложки, плошки… - вещает народу какой-нибудь экранный кулак. И зритель хохочет над таким тёмным крестьянским мракобесием.
Так эти фильмы сняты в сталинский период, похоронивший марксизм и оставивший от него только лозунги и терминологию, а русский человек даже не представляет себе, насколько близко его подвели ленинцы к стадному образу жизни – марксистский коммунизм действительно предполагал отмену института семьи, и несть числа свидетельств изнасилования большевиками девиц самых разных сословий и увода их в полковой полон как раз под предлогом их «социализации» (снова тема словотворчества, призванного черное выдать за белое: насилие над женщиной - преступление, а вот "социализация" - это же вроде как совсем другое дело).
С помощью новояза и революционных потрясений удалось расколоть по сути весь мир на два противоборствующих лагеря – «социалистический» и «капиталистический». Но стоит только присмотреться к ним, как с удивлением обнаруживаешь сходство идеологических предпочтений и задач на будущее у обоих политических течений – унификация всего и вся, безбожие, тот же марксизм (и в капиталистической системе образования тоже!), ненависть к национальной монархии («тоталитаризм», «авторитаризм», «деспотия», «диктатура», «автократия» - это, пожалуй не все ярлыки, припасённые для государственного устройства, основанного на единоначалии, а не на псевдодемократическом парламентском бардаке) и широкая пропаганда бунтарских настроений в не менее широких слоях населения (фильм «Спартак» Стэнли Кубрик не на Мосфильме снимал).
Это называется марксистский маятник, который Ленин в своей работе «О продовольственном налоге» описывает таким образом: «К государственному крупному капитализму и к социализму ведёт одна и та же дорога…»
Мало кто понимает, что стоит только свернуть с самодержавной магистральной трассы на две боковые дороги «социализма» и «капитализма», как становится уже не важно какую из них ты выберешь – любая из них приведёт тебя к неминуемой победе мировой олигархии. Весь мир был взят в марксистские клещи. СССР, возглавляемый Троцким, должен был воевать до последнего русского солдата с другими национальными монархиями под предлогом экспорта «социалистической демократии», и в то же самое время параллельно должны были делать и стали делать и делают до сих пор США, коллективный Запад – воевать с независимыми самодержавными странами до последнего американского солдата под предлогом экспорта «капиталистической демократии». И это невероятное счастье для многих государств, что Сталин закрыл марксистский проект в России и вернул её по сути в монархическое русло, если монархией считать единоначалие и национальный суверенитет.
Итак, марксизм - это неприкрытая объявленная война всем национальным государствам, где ещё есть дух национального суверенитета. И для мировой олигархии совершенно не страшно, если в капстране вдруг произойдёт «коммунистический» переворот или наоборот. Напротив – чем больше в некогда мощной державе случится майданов, тем быстрее от неё ничего не останется. Как там в известной песенке у Пугачевой?
«Год за годом время шло,
Всё стерпелось, зажило,
Ты всё понял и постиг,
Мал-помалу ты привык.
Только вьюги улеглись,
Мы с тобою развелись,
Есть занятие опять,
Мал-помалу отвыкать.
То есть, смысл в подобных политических «качелях» довольно ясен: идеологический марксистский маятник должен раскачиваться от социализма («война дворцам – мир хижинам») к капитализму («война хижинам – мир дворцам») и наоборот до тех пор, пока от всех национальных держав не останется груды чадящих обломков.
«Настоящий интерес эпохи больших скачков состоит в том, что обилие обломков старого… требует уменья выделить самое существенное в линии или в цепи развития. Бывают исторические моменты, когда для успеха революции всего важнее накопить побольше обломков, т. е. взорвать побольше старых учреждений… Бывают моменты, когда заботливый уход за зародышами нового… всего важнее», - В.И. Ленин, «Очередные задачи советской власти». А что же это за «ростки нового»? Читаем там же: - «Русский человек — плохой работник по сравнению с передовыми нациями… Учиться работать — эту задачу Советская власть должна поставить перед (русским) народом во всем её объёме. Последнее слово капитализма в этом отношении - система Тейлора…»
Вот так. До прихода к власти Ленин называл изобретение Тейлора «научной системой выжимания пота», после прихода к власти – это то, что русскому человеку в самый раз.
При этом не станем заострять внимание на «плохом русском работнике» - построившем супердержаву от Аляски до Германии (Польша и Финляндия до революции были территорией Российской империи).
Вот так. До прихода к власти Ленин называл изобретение Тейлора «научной системой выжимания пота», после прихода к власти – это то, что русскому человеку в самый раз.
При этом не станем заострять внимание на «плохом русском работнике» - построившем супердержаву от Аляски до Германии (Польша и Финляндия до революции были территорией Российской империи).
Как ошибочным является мнение, что марксизм - это чисто коммунистическая идеология, таковым же ошибочным является мнение, что марксисты занимаются пропагандой только среди «низов», «пролетариата» и крестьянства. Идеологическая накачка «верхов» идёт не менее впечатляющая, и это понятно – разделяй и властвуй. Если сумел разделить некогда единые народы на «классы», как животных, так нужно эти классы как следует стравить.
Что марксист (он горазд рядиться в самые разные одежды) внушает «простому человеку»? То, что любая национальная власть – это сборище коррупционеров, воров, некомпетентных стяжателей и карьеристов. Любой криминальный скандал во властных структурах преподается не как борьба с перечисленным негативом, а как подтверждение их слов и тяжкой виной ложится на всё чиновничье сословие. Все предприниматели – жулики, все их деньги не от ежедневного кропотливого труда порой без выходных, а от наглости. Самый шик – стравить попутно органы власти и бизнес, чтобы уж совсем классическая схема про лебедя, рака и щуку получилась. Какой выход? Вилы в руки – и вперед, сначала на винные склады, а потом мочи всех без разбору. Ну, а как административные кабинеты и офисы деловых компаний освободите, мы своих заграничных управленцев подошлем.
И что марксист говорит чиновнику, предпринимателю? Что простой народишко в основном состоит из быдла, которому бы не работать, а только бы обвинять в своей лени и тупости президента, губернатора, местную администрацию, соседа-предпринимателя. Что в общем-то и нет никакого русского народа, весь этот патриотизм как раз для быдляка, чтобы пасти его можно было. А ты, чиновник, предприниматель, умный, ты всего сам добился – и добьешься еще большего, если поймешь правила игры. Они простые – есть золотой миллиард карабасов-барабасов и остальные буратины, что до сих пор на «Поле чудес» ездят. Поднимай бабло любыми способами – укради, обмани, убей – и добро пожаловать в мировую элиту…
Это реально работает в обоих случаях.
Выйти из этого состояния исторического самооскопления можно только одним путём: отказаться раз и навсегда от навязанного «классового» самосознания, перестать искать виновных во всех государственных бедах в стане «красных» или «белых» и ощутить себя единым народом, нацеленным на будущее. Марксизм же следует изучать как пример вирусной идеологии.
Во второй половине XIX века, в России в общем и в Кулебаках в частности, происходило всё ровным счётом наоборот. Пока Парадовы развлекали бесприданниц и кутили с цыганами, а их управляющие стимулировали крестьян на работу «битьём морд», сами крестьяне заучивали на зубок волшебные слова «пролетариат», «революция», «экспроприация» и, вместо того, чтобы вместе с зажиточным соседом Ванькой Потаповым ни свет, ни заря идти работать в поле, стали собираться после обеда на завалинках и мысленно делить его – Ваньки Потапова – имущество.
Опять же, если убрать птичий марксистский язык, то сразу становится понятно, что речь идёт о банальном планировании разбойных грабежей, а люди, это задумавшие, никакие не «революционеры» – а банальные преступники, неожиданно получившие идеологическое обоснование своему животному желанию убивать и грабить. Недаром визитной карточкой марксистов, какими бы другими политическим названиями они не прикрывались – социалистами, троцкистами, либералами или демократами – является тюремная амнистия всякий раз, когда они добираются до власти. И не даром их «правозащитные» организации озабочены по большому счёту только вызволением асоциальных элементов из-за решётки и облегчением их участи за решёткой. Урки и гопота бессовестная – их армия, их оружие против национального самодержавного порядка, их "революционные массы".
Сергей Колобаев, 2017