Подъём по эскалатору, идущему вниз. Ступень 46
Разбираем тайны Бытия: "Величие" позора
Получите ссылки на предыдущие выпуски через окно Поиск в главном меню сайта
СТУПЕНЬ СОРОК ШЕСТАЯ
«ВЕЛИЧИЕ» ПОЗОРА
Когда Владимир Путин №1 (а после выборов 2018 года его словно подменили, об этом тоже позже) предложил заменить праздничную дату 7 ноября на 4 ноября, случился парадокс – все махровые антисоветчики, которые всю перестройку кляли «совок» и всё, что с ним связано, вдруг воспротивились решению президента.
Почему – мы разобрали на предыдущей ступени: масонские круги не устраивает героизация национального Народного Ополчения, зато они за всяческую героизацию наднациональных (интернациональных) Революций и всех революционных процессов, инициированных ими же. Эти круги с легкостью и безо всякого широкого обсуждения присвоят историческим названиям улиц в русских городах имя польского революционера Воровского, и они же станут до последнего отстаивать «историчность» названий таких улиц, как «Восстание 1905 года», «Карла Маркса», «Ленина» и т.д.
Когда в перестройку в ходе десоветизации городам позволили вернуть исторические названия, Ленинградской и Свердловской области оставили названия советские.
Попробуйте установить памятник державнику-государственнику Сталину – к вам нагрянут журналисты со всех федеральных телеканалов и станут трясти кулачками: «памятник тирану, кровавому палачу!». Да что там памятник, какой скандал раздули после того как просто на обложках школьных тетрадей напечатали портрет Сталина!
Сюжет теленовостей 2012 г.
Но вот кто-то пытался взорвать памятник Ленину (очевидному разрушителю Российской империи и кровавому палачу рабоче-крестьянских восстаний) – и те же журналисты, те же государственные деятели тут же подключились к его реставрации и заявили, что Ленин – «наша история, нравится она кому-то или нет» … За памятниками Ленину ухаживают по всей стране, и наши русофобы и антисоветчики из правительственных органов разного уровня не дают их сносить.
2020 г.
То есть, мы наблюдаем обычные такие двойные стандарты, смысл которых для многих, к сожалению, не очевиден – всё соборно-государственное старательно вычищается из нашей исторической памяти, а революционно-разрушительное самым наглым образом навязывается.
Нас неизменно подводят к мысли, что другого пути борьбы кроме как революционного - как бы и не существует.
Этот, как говорят сегодня, тренд наблюдается во всем прозападном мире.
Очевидно, что помпезного величия собственному национальному позору революционных дней придали не одни мы. Франция до сих пор празднует «День взятия Бастилии», хотя именно после тех событий эта супердержава потеряла свой национальный суверенитет, передав его всё тем же «банкирам».
Вот что пишет историк Ипполит Тэн о начале так называемой «великой» французской революции 1789 года:
«С первых чисел мая замечается, что общий облик парижской толпы изменился: к ней прибавилось множество иностранцев в лохмотьях, с большими дубинами в руках; уж один внешний вид их показывал, чего можно было от них ожидать. Никаких сколько-нибудь глубоких оснований для восстания 1789 г. у французского народа не было, никакого народного подъёма ко дню восстания тоже не было. Всё сделалось искусственно через планомерную подготовку и обработку народных настроений обманщиками…»
Во Франции было создано 178 революционных трибуналов. Из этого числа 40 революционных трибуналов были разъездные, которые всё время переезжали из одного населённого пункта в другой.
Суд над подозреваемыми в контрреволюции производился не более 5 минут и осуждённые немедленно убивались. 63 женщины были казнены только за то, что присутствовали на тайном богослужении. 400 детей от 6 до 11 лет казнены за то, что они были детьми аристократов, богатых или зажиточных (вырезали генофонд нации).
Толпы людей, спровоцированные призывами к «свободе», первой же завоёванной привилегией часто считают, почему-то, свободу убивать. Вот эпизод, описанный в труде «Революция» Тэном:
«В сентябре 1789 г. в Труа создаётся легенда, враждебная для мэра Гуеза: он скупщик, он хочет заставить народ есть сено. Гуез известен своей благотворительностью. Он оказал большие услуги городу. Но что за важность! 9 сентября на трех возах мука оказалась дурною; народ стал собираться и кричать: «Долой мэра!», «Смерть мэру!». Гуеза при выходе из суда сшибают с ног, бьют ногами и кулаками, и он умирает, поражённый ударом деревянного башмака в голову. Одна женщина бросается на поваленного старика, топчет его лицо ногами и несколько раз вонзает ему ножницы в глаза. Его тащат с верёвкой на шее к мосту, бросают в воду, затем вытаскивают и снова волочат по улицам, по лужам «с клочком сена во рту».
Английский военный Арчибальд Рамзей, изучив события «великой французской революции», написал затем в своей книге «Безымянная война»:
«Исследуя этот вопрос, мы увидим, что та революция не была делом рук французов, чтобы улучшить жизнь во Франции. Это было делом рук чужого элемента, и его целью было разрушить всё, что представляло традиционную Францию… Это поразительно, что люди могут поверить в сказку, что «толпа» или «народ» когда-либо могли или смогут предпринять такую сложную операцию как организация государственного переворота».
Чтобы успеть умертвить как можно больше представителей национальной аристократии (наиболее человечной части населения) была изобретена гильотина
Мне как-то попался в руки старинный журнал «Всемирная иллюстрация», в котором был представлен Париж накануне революции конца XIX века – шикарный город, без преувеличения мировая столица, и после революции – руины с неубранными трупами и каркающим вороньём. Зачем нападать на страну с хорошо вооружённой армией, когда сами люди в этой стране готовы за эфемерные идеологические «измы» снести всё, что они до этого с таким трудом построили, перебить друг друга и усадить себе на шею проходимцев, на которых пробы ставить негде.
Париж накануне очередной «революционной» междоусобицы 1870 года
Во время «революции» …
После «революции» …
Быдлократия. Сопровождает любую «революцию». Людям разрешают грабить по мелочи, в то время как их родную страну забирают всю с потрохами
То, что французы на сегодняшний день вымирают среди эмигрантов и, несмотря на все их протесты, вынуждены терпеть государственную политику содомии – это закономерное следствие процесса, который начался с «падения Бастилии» в 1789 году. Что делать, этот день национальной деградации французы празднуют ежегодно с большим размахом!
Сергей Колобаев
Продолжение следует...
